Донецкий Верден. Война на востоке страны становится бессмысленной бойней на истощение
Эта порочная логика не дает никаких шансов выйти на прекращение насилия. В воронку войны затягивается все больше ресурсов и людей, и последствия могут быть совершенно непредсказуемымиШах и пат
Когда только начинался конфликт в Донбассе, рисовались три возможных пути «окончательного решения проблемы».
Первый — военный разгром сепаратистов и возвращение мятежных территорий на востоке страны под юрисдикцию Украины. После событий конца августа 2014 года стала очевидной нереалистичность этого пути — Россия дала понять, что не допустит военного разгрома сепаратистов и в критический момент придет им на помощь.
Соответственно, пока у власти в Москве Путин и его команда, надежд на военный путь у Украины нет. Ситуация, наверное, изменилась бы, если бы страны НАТО оказали Украине масштабную военную помощь, но об этом речь пока не идет даже в теории.
Второй — военный разгром украинской армии и переход под власть сепаратистов значительных территорий на Юго-Востоке, а то и захват Киева. Об этом многие говорили в апреле и в начале мая, но потом стало понятно, что Украине все-таки удалось собрать боеспособную армию, потому идея похода на Запад «новороссов» сейчас кажется совершенно нереалистичной. Ситуацию могло бы изменить масштабное вмешательство регулярной российской армии, что, возможно, привело бы к отступлению украинских войск с Юго-Востока вплоть до полной оккупации страны. Но пока что регулярные подразделения РФ участвуют в войне точечно, в критических ситуациях помогая сепаратистам. Многотысячные армии в Украину не входят. Судя по всему, у Кремля пока нет планов на открытое вторжение и оккупацию — останавливают опасения перехода конфронтации с Западом и НАТО в горячую стадию, перспективы превращения в страну-изгоя, новый виток санкций, которые могут добить российскую экономику, и вероятные крупные потери в живой силе, которыми может сопровождаться украинская операция. Хотя все это не исключает расширения «точечного» участия российских «отпускников» в боевых действиях.
Наконец, третий путь — это Большой компромисс. Время от времени, с началом очередного перемирия, надежды на его заключение возрождаются, но быстро гаснут.
Главная проблема — абсолютное несовпадение базовых позиций сторон и наличие весьма мощных сил, заинтересованных в продолжении войны.
Позиция России состоит в том, чтобы Запад и Украина признали Крым российским, если не де-юре, то де-факто, смягчили санкции, Киев гарантировал бы свой нейтральный статус, а Донбасс стал бы автономией внутри страны под контролем России (то есть как бы гарантом гарантии нейтрального статуса). Переговоры об этом, по информации «Репортера», и с Западом, и с украинской стороной шли уже давно. Еще до выборов президента Украины Кремль зондировал отношение к данному проекту в окружении Петра Порошенко и якобы даже получил позитивные отзывы. Именно поэтому Путин достаточно благосклонно прокомментировал избрание нового главы государства. Далее было перемирие в конце июня, в ходе которого стороны пытались согласовать этот же план. Но Порошенко его окружение убедило в том, что украинская армия в состоянии разгромить сепаратистов, а Россия не сможет оказать им эффективную помощь. После того как оба эти предположения не оправдались, и произошел Минск.
Принятый в сентябре закон об особом статусе Донбасса хотя и соответствовал в какой-то степени духу Большого компромисса, однако содержал при этом изначально неприемлемые для обеих сторон позиции. Там было оговорено право донецких территорий на собственные вооруженные формирования и особые отношения с Россией. Что, естественно, было не по душе Киеву. С другой стороны, там были требования контроля над границей со стороны Украины, выборы по украинскому законодательству, а также фиксация границ сепаратистов на том рубеже, которого они достигли в начале сентября. Все это не устраивало Донецк и Москву.
Поэтому, когда Киев, воспользовавшись фактом прошедших в ДНР и ЛНР выборов 2 ноября (что было прямым нарушением закона об особом статусе), фактически объявил этот закон не имеющим силы — никто особо не удивился. Уже тогда стало понятно, что новое обострение не за горами.
Масла в огонь подлила и экономическая блокада мятежных территорий, резко ужесточилась и переговорная позиция Украины и Запада. Ни о каком особом статусе Донбасса уже никто не ведет и речи. Равно как и о «российском Крыме». Запад также не собирается идти навстречу Москве. Можно, конечно, говорить о том, что ЕС более склонен искать компромисс, чем Штаты, но в целом Запад увидел в украинском кризисе прекрасную возможность провести смену власти в России. Потому он, вопреки надеждам Кремля, не давит на Киев, чтобы тот пошел на уступки. Скорее наоборот.
Но, в свою очередь, и для России вопрос Крыма и Донбасса стал принципиальным, и на капитуляцию или даже компромисс на условиях Запада она не пойдет, по крайней мере при нынешнем режиме. Не пойдет и Украина — компромисс на условиях Москвы создает угрозу больших внутренних потрясений для действующей власти.
Режим ожидания
Упершись в стену на переговорах, стороны перешли к войне на истощение.
Украина и Запад ждут, когда экономика России рухнет под гнетом санкций и низких цен на нефть. Что вызовет, как ожидается, социальные протесты в РФ и свержение режима. Одновременно ожидается, что мятежная часть Донбасса погрузится в хаос, анархию и социальные бунты из-за экономической блокады и ее можно будет взять голыми руками, продиктовав свои условия мира.
Россия, со своей стороны, ждет, когда рухнет Украина под гнетом огромных экономических проблем, коррупции и междоусобицы в верхах. И тогда ее можно будет брать голыми руками и диктовать ей свои условия мира.
В таком «режиме ожидания» возобновление боевых действий было совершенно неизбежно, как способ для обеих сторон ускорить негативные процессы у своего противника. Россия рассчитывает, что большие потери украинской армии и ее отступление деморализует украинцев, подорвет их веру в свое правительство, вызовет бунты, хаос и анархию. А чтобы избежать их, Киев и Запад, так же как и в сентябре 2014 года, запросит мира и будет Минск-2, но уже на условиях Москвы.
Украинское же руководство за счет военных действий решает сразу несколько задач. Во-первых, отвлекает внимание населения от ужасающей социально-экономической ситуации в стране. Во-вторых, война несет новые жертвы среди мирного населения, которые мировая общественность скорее склонна вешать на россиян и сепаратистов, а не на украинскую армию, что увеличивает шансы на введение новых санкций. В-третьих, война приближает социальный коллапс и гуманитарную катастрофу в Донбассе, в которой также можно будет обвинить боевиков, а заодно и показать всем остальным регионам Юго-Востока, что их ждет, если кто-то вздумает присоединиться к сепаратистскому движению. Наконец, в-четвертых, как считают в Киеве и на Западе, война в Донбассе будет отнимать у России все больше дефицитных ресурсов во время экономического кризиса.
При этом, как уже говорилось, обе стороны не обладают достаточными силами, чтобы переломить ситуацию в военном отношении, разве что отдельные поселки и города перейдут из одних рук в другие. Это не Сталинград. Это Верден, который призван обескровить противника и принудить его к миру. Но последствия будут, судя по всему, такими же, как и в 1916 году, — взаимное истощение с перспективой катастрофического усиления масштабов войны.
Логика войны
Несмотря на все проблемы России, конкретно на данном этапе конфликта Украина находится в худшем положении: пока военные и экономические ресурсы РФ больше украинских, а помощь Запада оказывается в очень ограниченном масштабе, который не позволяет даже стабилизировать экономическое положение страны, не говоря уже о военной победе.
Впрочем, вряд ли наша страна из-за «донецкого Вердена» рухнет, распадется на удельные княжества или в ней сменится власть на более лояльную к России. Несмотря на крохи, которые отпускает Украине Запад, их все-таки будет достаточно, чтобы платить по долгам и выполнять другие обязательства бюджета, пусть и на минимальном уровне в условиях повышения тарифов, падения курса гривны и заморозки зарплат и пенсий. Кроме того, в стране нет сильной оппозиции, которая могла бы быстро перехватить власть в случае начала бунтов, а радикальные силы, которые теоретически способны это сделать, еще более враждебны России, чем нынешние правители. Возможная же междоусобица на Печерских холмах приведет лишь к тому, что либо Порошенко «съест» Яценюка и Турчинова, либо наоборот, что кардинально ситуацию в стране не поменяет. Ну и наконец, в таких условиях власть всегда может использовать любые потери и даже локальные поражения на фронте как повод для консолидации нации против внешнего врага. В отсутствие полного военного разгрома армии (а сил на это у сепаратистов нет) такая ситуация может длиться долго. Да, страна будет нищая, обескровленная, без экономики, с махновщиной «воинских формирований», вполне возможно, что и без остатков демократии, но вряд ли пойдет на соглашения с Москвой на российских условиях.
Поэтому, рано или поздно, перед Кремлем встанет вопрос о дальнейших методах воздействия на Украину, если ее не получается «принудить к миру» путем кровопускания в «донецком Вердене». И тогда действительно велика вероятность полномасштабного военного вторжения — открытого или замаскированного под наступление «армии Новороссии», — которое взломает фронт и приведет к оккупации обширных территорий нашей страны (Юго-Восток или вплоть до Збруча). Риски такого сценария для России очевидны, но полностью его исключать нельзя. Логика военного противостояния может заставить Кремль пойти в наступление. Возможно, это потом будет иметь тягчайшие последствия для РФ, но для нас эти тягчайшие последствия наступят еще раньше в виде фактической ликвидации украинской государственности и войны на нашей территории.
Но даже если Россия и не пойдет на вторжение, а продолжит «верденскую» политику, то последствия для нас, как писалось выше, будут крайне тяжелыми. Страна будет обескровлена и в переносном и в буквальном смысле на долгие годы.
Два мирных плана
Поэтому, несмотря на пролитые реки крови, нужно включить здравый смысл и, переступив через эмоции, договориться с Россией о прекращении огня. Чтоб не обескровить страну. На данный момент есть два пути мирного урегулирования.
Путь первый. Возврат к положениям закона об особом статусе. То есть ДНР/ЛНР возвращаются в лоно украинского государства, но на особом положении.
Принципиальный момент, который нужно согласовать, — кто будет управлять этими новыми админформированиями. Или нынешнее их руководство — как хочет Россия, или избранное на новых выборах по украинским законам — на чем настаивают в Киеве. Но и здесь можно найти какой-то компромисс. Например, проводятся новые выборы, но зато особый статус распространяется на всю Донецкую и Луганскую области. В то же время подобные взаимные уступки объективно сейчас труднодостижимы — слишком много крови пролилось по разные стороны фронта. Да и атмосфера для такого компромисса в украинском обществе должна быть другой. При нынешнем политраскладе идти на уступки для президента Порошенко — смерти подобно: его тут же обвинят в предательстве «союзники» по коалиции и с большой долей вероятности могут отправить на политическую пенсию.
Путь второй. Его предложил известный российский оппозиционер Борис Немцов — прекратить огонь и отгородить ДНР/ЛНР от остальной Украины условной «стеной» (в реальности в качестве «стены» могут быть использованы миротворцы из третьих стран). И в таком состоянии жить до тех пор, пока не изменится что-то принципиально либо в Киеве, либо в Москве. Минус этого плана — очевидная констатация потери территории. Впрочем, это де-факто наше правительство и так признало, блокируя районы с сепаратистами. Зато в таком случае гарантированно прекратится война. Люди перестанут гибнуть, а мы сможем наконец-то заняться тем, что только и может спасти Украину от катастрофы, — модернизацией государства. Когда идет война, реальные реформы невозможны. Равно как и реальная демократия, и контроль за властью. Бытует мнение, что подобный вариант вряд ли устроит Россию, которой придется самостоятельно содержать непризнанные республики, но тут тоже не все однозначно. Закончив войну у России появится возможность вернуться во внутриполитические расклады Украины и постепенно готовить «украинского Иванишвили» (что в условиях войны сделать невозможно). Кроме того, замирение на востоке Украины улучшит перспективы отмены санкций против России.
Впрочем, вопрос санкций и Крыма, судя по всему, придётся вынести за скобки. Возвращение полуострова — это вопрос не войны, а успешности украинской модернизации. А санкции Запада против России — это вопрос Запада и России. И пусть они между собой этот вопрос где-то в сторонке и решают, не используя как аргументы потоки крови в «донецком Вердене».
Обратная ссылка с вашего сайта